Член Коллегии (Министр) по таможенному сотрудничеству Евразийской экономической комиссии
e-mail: info-goshin@yandex.ru
Опубликовано: Таможенные новости № 11 (204), 2015. – С-10-11.
В данной статье будут проанализированы некоторые дела, относящиеся к проблематике функционирования в Европейском Союзе (ЕС) института уполномоченного экономического оператора (УЭО) и таможенного транзита, которые в свое время были рассмотрены Судом Европейского Союза (Суд ЕС). Исследование отечественной судебной практики, а также зарубежного опыта в этой области весьма актуально для целей совершенствования таможенного регулирования в Евразийском экономическом союзе (ЕАЭС). Изучение ряда рассмотренных Судом ЕС дел, которые относятся к таможенной сфере, показало наличие среди них определенного числа таких, которые можно классифицировать по статусу субъектов таможенных правоотношений, а также по роду их деятельности. В нашем случае речь идет об уполномоченном экономическом операторе.
В.А. Гошин
Для начала следует отметить, что в настоящий момент институт УЭО является предметом исследования научного сообщества. Это обусловлено необходимостью совершенствования таможенного регулирования на основе современных правовых механизмов и технологий, сопряженных с организацией эффективного таможенного контроля и безопасной цепью поставки товаров. В настоящее время рассматриваемый институт основывается на модели предоставления таможней экономическим операторам специальных упрощений (преимуществ) в обмен на соблюдение с их стороны особых требований и условий, установленных таможенным законодательством.
Согласно принятым Всемирной таможенной организацией (ВТамО) Рамочным стандартам по безопасности и упрощению мировой торговли 2006 года уполномоченным экономическим оператором является хозяйствующий субъект, вовлеченный в международную торговлю товарами, деятельность которого получила одобрение таможенной администрации как соответствующая нормам ВТамО или стандартам обеспечения безопасной цепи поставки товаров.
Согласно международной практике таможенного администрирования статус УЭО могут иметь производители, импортеры, экспортеры, брокеры, перевозчики, консолидаторы, посредники, операторы морских и воздушных портов, операторы терминалов, интегрированные операторы, склады, дистрибьюторы и экспедиторы. Исследования исторического аспекта развития данного института в Европейском Союзе показали, что на его территории в группу УЭО входили уполномоченные отправители и получатели грузов, которым таможенные органы предоставляли таможенные преимущества (customs benefits). При этом данные компании должны были соответствовать установленным требованиям таможенного законодательства ЕС.
Далее будут рассмотрены некоторые дела Суда ЕС, затрагивающие указанную область таможенных правоотношений. Таковым, например, является дело Case C-234/09. Skatteministeriet v DVS Road A/S, 2010. Помимо прочего оно связано с порядком функционирования в ЕС института таможенного транзита. В качестве одной их сторон выступала компания DSV, которая в 2005 году была датским транспортным и логистическим предприятием со статусом уполномоченного грузоотправителя в соответствии со статьей 372 (1) (е) Регламента Европейской комиссии (ЕК) от 02.07.1993 № 2454/93 (далее – Имплементационный акт). В нем закреплены положения по имплементации решения Совета № 2913/92, утверждающего Таможенный кодекс (ТК) ЕС.
Этот статус означал, что компания DSV могла использовать упрощенную процедуру для отправки товаров по процедуре внешнего транзита. Кроме того, уполномоченному грузоотправителю не требовалось физически представлять товары на таможне отправления. Согласно правилам уполномоченный грузоотправитель должен был направить лишь уведомление в электронном виде (прежде, чем товар отправлен) о процедуре транзита в налоговый центр с помощью новой компьютеризированной транзитной системы (NCTS).
Уточню, что данная электронная система была предназначена для обработки данных, связанных с перевозкой грузов между государствами – членами ЕС. Справочно отмечу, что технология (процедуры) взаимодействия указанного органа государственной власти с уполномоченным экономическим оператором описаны в параграфе 13 рассматриваемого дела.
Из него следует, что компания DSV в 2005 году направила в Россию по процедуре внешнего транзита две партии товаров. При этом для каждой из них она по ошибке сгенерировала в NCTS по две транзитных процедуры. Для первой партии товаров обе транзитные процедуры были созданы (generated) 12 августа 2005 года, а для второй партии – через три дня. Для отгрузки двух фактических партий товаров в каждом случае был использован последний сгенерированный системой NCTS транзитный документ. При этом товары были представлены на таможне назначения в соответствии с правилами процедуры внешнего транзита и, соответственно, эти две процедуры транзита были должным образом закрыты.
Однако две дополнительные транзитные процедуры, которые были сгенерированы компанией по ошибке, не могли быть закрыты согласно установленному порядку, поскольку не относились к фактическим товарам, которые можно было бы предъявить в таможенный орган назначения. Поскольку в ответ на запрос из таможни DSV не смогла предоставить какие-либо доказательства, подтверждающие, что данная транзитная операция завершена, датские власти приняли решения, в соответствии с которыми на компанию возложили обязанность по уплате таможенных пошлин и НДС в отношении данной транзитной операции, которая оказалась незакрытой. Такая мера предусмотрена статьей 204 Таможенного кодекса ЕС.
После рассмотрения в соответствующих судах Дании данное дело в итоге оказалось в Суде ЕС, перед которым был поставлен вопрос: следует ли интерпретировать статью 204 (1) (а) ТК ЕС в том смысле, что если уполномоченный грузоотправитель сгенерировал по ошибке две транзитные процедуры для одной и той же партии товара, то возникает ли на основании этого положения задолженность в отношении дополнительной процедуры транзита, относящейся к товарам, которые не существуют. Рассмотрев представленные материалы дела, Суд ЕС пришел к выводу, что обстоятельства, описанные в преюдициальном запросе, не влекут возникновение таможенной задолженности в соответствии с указанной статьей ТК ЕС.
Достаточно интересным в рамках исследования института УЭО в ЕС можно считать дело об отказе компании Goritz Intransco International GmbH в присвоение статуса уполномоченного грузоотправителя (Case C-292/96. Goritz Intransco International GmbH v Hauptzollamt Dusseldorf, 1998). Здесь следует уточнить, что согласно статье 398 Имплетационного акта «таможенные органы каждого государства – члена ЕС могут уполномочить любое лицо, выполняющее условия, изложенные в статье 399 этого же акта, которое намерено осуществлять транзитные операции Сообщества (далее «уполномоченный грузоотправитель») не представлять таможне отправления соответствующие товары или транзитную декларацию Сообщества в отношении этих товаров».
Суть упомянутого дела в том, что 4 апреля 1995 года компания Goritz подала заявление в Hauptzollamt (Головная таможня) Дюссельдорфа на получение статуса уполномоченного отправителя для последующей отправки в соответствии с процедурой транзита Сообщества грузов, перевозимых воздушным видом транспорта. Наличие данного разрешения позволило бы компании использовать формы транзитной декларации Сообщества, предварительно отмеченные (pre-stamped) в Hauptzollamt как в таможне отправления.
В этом случае компания Goritz могла быть освобождена от обычной обработки деклараций, осуществляемой только в часы работы таможенного органа отправления. Другими словами, искомый статус уполномоченного грузоотправителя позволил бы ей получить таможенные преимущества в виде упрощения таможенных формальностей, связанных с обработкой транзитной декларации. Согласно решению от 23.06.1995 таможня отказала в предоставлении запрашиваемого статуса ввиду того, что, по ее мнению, у заявителя отсутствовали правовые основания для предварительной отметки деклараций в таможне. По мнению таможенного органа, статья 398 Имплементационного акта требовала, чтобы уполномоченный грузоотправитель был освобожден от обеих обязанностей – представлять товары и представить транзитную декларацию Сообщества в таможне отправления.
Так как в данном случае на момент запроса товар был уже представлен грузоперевозчиком в таможенный орган, освободить уполномоченного грузоотправителя от первого обязательства было невозможно. По мнению таможни, первое обязательство было совокупно со вторым. В преюдициальном порядке перед Судом ЕС был поставлен вопрос: препятствует ли статья 398 Имплементационного акта предоставлению статуса «уполномоченного грузоотправителя», если товары уже представлены таможне, и, следовательно, предоставление исключения в соответствии с действующим положением уже невозможно.
В ходе рассмотрения дела Суд ЕС отметил, что версии статьи 398 Имплементационного акта на различных языках государств – членов ЕС не исключают возможность того, что уполномоченный грузоотправитель может быть освобожден от исполнения одного из двух обязательств. При этом бесспорно, что даже освобождение от одного обязательства – необходимости представить транзитную декларацию Сообщества в таможне отправления – служит для упрощения процедур, обычно возлагаемых на оператора.
Такое упрощение, по мнению Суда, в определенной степени также способствует уменьшению административной нагрузки со стороны таможенных органов. Суд ЕС также указал, что грузы, перевозимые в соответствии с транзитными процедурами Сообщества, остаются под действием таможенных правил до окончательной проверки в таможне назначения. Таким образом, по мнению Суда ЕС, тот факт, что товары подлежат упрощенным процедурам в таможне отправления, не несет ущерба для интересов таможенных органов Сообщества.
По результатам рассмотрения дела Суд ЕС постановил, что статья 398 Имплементационного акта позволяет таможенным органам предоставлять статус уполномоченного грузоотправителя, даже если компанию невозможно освободить от обязанности представить товар в таможне отправления, ввиду того, что они уже были ей представлены.
Анализ материалов данного дела показывает, что таможенные органы отказали компании Goritz в предоставлении статуса УЭО, связав его с возможностью применения таможенных преимуществ. По нашему мнению, таможенные преимущества являются одним из элементов правового статуса УЭО и не могут определять возможность его предоставления таможенными органами. Для получения статуса уполномоченного экономического оператора (в нашем случае – уполномоченного грузоотправителя) необходимо соответствовать требованиям, перечисленным в статье 399 Имплементационного акта и не более того. Как нам представляется, таможня ошибочно связала возможность применения специальных упрощений с предоставлением статуса УЭО.
В рамках сравнительного правоведения нельзя не отметить, что в проекте Таможенного кодекса Евразийского экономического союза, работа над которым в настоящее время практически завершена, авторам удалось существенно модернизировать условия и порядок функционирования на территории данного Союза институт УЭО. Причем при этом были учтены соответствующие нормы таможенного законодательства и практики таможенного администрирования, принятые в Европейском Союзе.
В контексте изучения источников таможенного права ЕС, в том числе так называемого «мягкого права», одним из которых является Руководство ЕС по институту УЭО (Authorised economic operators guidelines. Approved by the CC-GEN (AEO subsection) on 11 June 2014. TAXUD/B2/047/2011-Rev.5), можно сделать вывод о том, что решения Суда ЕС в таможенной сфере характеризуют практически любой из институтов таможенного права ЕС, позиционируя проблемные аспекты их функционирования. При этом, на наш взгляд, судебные решения Суда ЕС являются весьма важным и необходимым информационно-аналитическим материалом для целей научного исследования.
член Коллегии (Министр) по таможенному сотрудничеству ЕЭК,
специально для «ТН»