Институт свободы перемещения товаров: опыт ЕС и ЕАЭС

Гошин Владимир Анатольевич

Член Коллегии (Министр) по таможенному сотрудничеству (2012 – февраль 2016)

info-goshin@yandex.ru

 Опубликовано: Академический вестник Ростовского филиала Российской таможенной академии №4 (21), 2015 г.

В статье исследуется правовой институт свободы перемещения товаров. Анализируется опыт ЕАЭС и ЕС в указанной сфере правового регулирования. На основе анализа судебной практики Суда ЕС рассматривается опыт Европейского Союза по упразднению барьеров в торговле, который может быть использован в рамках проводимой работы по совершенствованию таможенного регулирования в ЕАЭС.

 

The article examines the institute of free movement of goods. It is analyzed the experience of the Eurasian economic union and the European Union in this sphere of legal regulation. Based on the analysis of the judicial practice of the Court of Justice of the EU it is examined the experience of the EU related to elimination of trade barriers, which can be used as part of the work on improvement of customs regulation in the Eurasian economic union.

 

Ключевые слова: Европейский Союз, Суд Европейского Союза, Суд ЕС, таможенное право ЕС, институт свободы перемещения товаров, таможенное регулирование.

 Keywords: The European Union, the Court of Justice of the European Union, customs law of the EU, the institute of free movement of goods, customs regulation.

 

С 1 января 2015г. начал функционировать Евразийский экономический союза (далее – ЕАЭС, Союз). Таким образом, от единого экономического пространства мы плавно перешли к экономическому союзу, который в Договоре о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 г. (далее – Договор) имеет более чёткие очертания, нежели предшествующая ему форма экономической интеграции. Договор предусматривает наличие четырех свобод: свобода движения товаров, услуг, капиталов и рабочей силы.

В таможенном и внешнеторговом отношении институт свободы перемещения товаров является основополагающим не только для ЕАЭС, но и для Европейского Союза (далее – ЕС), опыт которого исследуется в рамках проводимой работы по совершенствованию таможенного регулирования и упрощения процедур торговли в ЕАЭС. Например, в ЕС создание общего рынка, в рамках которого свободно перемещаются товары, лица, услуги и капитал, явилось одной из основных целей Договора о Европейском экономическом сообществе [1, 487]. Свобода перемещения товаров является ключевым фактором, который привел ЕС к общему рынку, зоне свободной торговли, а также средством, которое предоставляет участникам ВЭД сравнительные преимущества [2]. Важность свободы перемещения товаров для таможенного союза часто отмечалась Судом Европейского Союза (далее – Суд ЕС, Суд) [3], сыгравшего центральную роль в развитии законодательства Европейского Сообщества. Суд ЕС принимает решения, которые носят обязательный характер для судов всех государств-членов ЕС. По мнению Суда «таможенный союз непременно подразумевает, что свободное перемещение товаров должно быть удостоверено между государствами-членами и, в более общих чертах, внутри таможенного союза» [4].

Согласно теории права свобода перемещения товаров состоит из четырех элементов:

– запрет внутренних таможенных пошлин на импорт и экспорт между государствами-членами и равнозначные сборы;

– запрет количественных ограничений на импорт и экспорт товаров в торговле между государствами-членами;

– запрет на дискриминационное налогообложение внутри стран;

– установление единого таможенного тарифа [5, 153].

Как известно, уничтожение внутренних барьеров и общая политика – два составных элемента стратегии, направленной на интеграцию товарных рынков. Необходимо добавить, что с самого начала существования ЕС Европейская комиссия стремилась к полному устранению препятствий на пути свободной торговли товарами. Однако на первых порах Таможенный союз не только не мог решить данной задачи, но и стал причиной распространения на пространстве ЕС скрытых барьеров нетарифной природы.

Теории права известно как минимум два вида интеграции. Первая – «позитивная интеграция», заключается в постепенной гармонизации законодательства государств-членов. Второй тип интеграции именуется «негативной интеграцией» и подразумевает устранение физических, налоговых, и, самое главное, регуляторных барьеров, препятствующих свободному движению товаров внутри экономического союза [6, 124]. Обращаясь к опыту ЕС, отметим, что в 1985 году Европейская комиссия подготовила «Белую книгу» – план устранения внутренних протекционист-ских барьеров (физических, технических и налоговых) на пути движения товаров, услуг, капиталов и лиц [7]. На основе этого сборника в дальнейшем введено в действие более чем 300 мер для приведения национальных рынков всех государств-членов к единому экономическому пространству без внутренних границ. Цель «Белой книги» заключалась в последовательном достижении экономической интеграции путем устранения внутренних физических, технических, налоговых барьеров. Упразднить физические барьеры означало отменить реально существующие препятствия, сопутствовавшие таможенным процедурам, контроль и проверку паспортов на внутренних границах Сообщества.^[1] Среди технических барьеров исследователи называют, прежде всего, нетарифные ограничения торговли между государствами-членами, а также препятствия, связанные с процедурами проведения государственных закупок. Упразднение налоговых барьеров вызывало необходимость перестройки системы взимания прямых и косвенных налогов (например, НДС и акцизов). Для разрешения сложившихся на тот момент противоречий применительно к институту свободы перемещения товаров и таможенному администрированию^[2] возрастала роль Суда ЕС. Следует подчеркнуть, что проблематика, связанная с обеспечением функционирования института свободы перемещения товаров в ЕС, имеет, в принципе, те же причины и ту же динамику, что и в ЕАЭС. 

Так, главы государств-членов ЕАЭС не раз подчеркивали необходи-мость максимальной либерализации условий экономической деятельности, «полной отмены изъятий и ограничений в движении товаров» в рамках ЕАЭС. При подготовке проекта Договора Комиссия составила предварительный список изъятий и иных ограничений, в том числе барьеров взаимного доступа субъектов предпринимательской деятельности государств-членов ТС и ЕЭП. Напомню, что в ЕС аналогичный список имеет название «Белая книга». Всего было выявлено более 600 позиций. В предварительный список включены 422. Из них: 71 – требуют дополните-льной проработки; 73 – устранены с 1 января 2015 г.; 36 – устраняются в течение 2015 г.; 12 -устраняются в течение переходных периодов с 2016 г.; 230 – сохранено в Договоре о ЕАЭС. Рассмотрим, какие изъятия, барьеры, ограничения отнесены к таможенной сфере. Анализ данных ЕЭК показывает, что неурегулированных в этой области вопросов осталось 8. Однако вопрос, насколько они таможенные остается дискуссионным. По мнению автора, такие меры носят скорее экономический, нежели таможенный характер. Формально эти вопросы закреплены за таможенным блоком Комиссии, и мы ими занимаемся непосредственно.[3] Как нам видится, устранение этих барьеров значительно сократит издержки предпринимательского сообщества во внешнеэкономической деятельности и, как следствие, серьезно улучшит бизнес-климат в странах ЕАЭС.

Для более глубокой проработки и понимания существующих нетарифных барьеров в ЕАЭС  следует ознакомиться с докладом № 30 Евразийского Банка Развития «Оценка влияния нетарифных барьеров в ЕАЭС: результаты опросов предприятий» [8] (далее – Доклад). В проведен-ном исследовании  отмечено, что при классификации нетарифных барьеров из списка ЕЭК было установлено, что наибольшее количество нетарифных мер в ТС/ЕЭП  приходится на санитарные и фитосанитарные меры, технические барьеры, меры ценового контроля и меры, влияющие на конкуренцию. Достаточно широко представлены группы мер, относящихся  к субсидиям и ограничениям в области государственных закупок. К техническим барьерам авторы Доклада относят требования к маркировке, к упаковке, этикетке, сертификации, по контролю качества, экспертизу ввозимых товаров; Барьеры при осуществлении международных грузовых перевозок автотранспортом: лицензионно-разрешительную систему для допуска транспортных международной перевозки; большое количество проверок, а также габаритные параметры (нагрузка на ось); Меры ценового контроля: установление предельного уровня цен в стране назначения; дополнительные налоги и сборы в стране назначения; акцизы, НДС, оборотные налоги, если их ставка отличается от ставки для национальных производителей в стране назначения; дополнительные налоги на импортируемые товары в стране назначения, для которых имеются внутренние налоги; К ограничительным мерам, связанным с государственными закупками, хозяйствующие субъекты ЕАЭС относят, например, порядок их регулирования. 

Более того, в упомянутом Докладе принцип резидентства также отнесен к барьерам. И с этим нельзя не согласиться. Как нам представляется, перечисленные барьеры и ограничения препятствуют реализации одной из свобод Договора – свободе перемещения отваров в ЕАЭС. В контексте изложенного судебная практика является одним из инструментов урегулирования споров в связи с существующими барьерами на пути перемещения товаров. И ведущая роль на пространстве ЕАЭС в этом вопросе, по нашему мнению, должна быть отведена Суду Евразийского экономического союза (далее – Суд ЕАЭС).

Проблемы интеграции в таможенной сфере для экономических, таможенных союзов существовали в силу различных причин. Например, изучение опыта ЕС в части упразднения таможенных барьеров на пути перемещения товаров в рамках ЕС, позволяет сделать вывод о том, что проблемные аспекты интеграции в таможенной сфере в ЕАЭС, в принципе, аналогичны тем, которые ранее имели место в ЕС, и нужно определить дальнейшие перспективы по её разрешению.[4] Развитие права предопределяется потребностями наших граждан, общества и интересов бизнеса. Однако, внедряемые в наших государствах правовые новации в таможенной сфере, а также инструменты упрощения процедур торговли, на наш взгляд, не должны противоречить Договору от 29 мая 2014 г. и праву Союза в целом. В этой связи нужно обозначить роль Суда ЕАЭС. Необходимо напомнить, что свобода перемещения товаров является одним из ключевых факторов, который привел Европейское Сообщество к Таможенному союзу и единому рынку. Внутренние барьеры, которые возникали на различных этапах экономической интеграции в ЕС, нередко препятствовали реализации концепции свободы перемещения товаров внутри Сообщества, что обусловило активизацию судебной практики Суда ЕС в таможенной сфере. На протяжении значительного периода времени Суд ЕС играет центральную роль в развитии законодательства ЕС, принимая решения, которые носят обязательный характер для судов государств-членов ЕС [9, 65]. Считается, что решения Суда относят к группе источников «вторичного права», имеющих силу прецедента. Разнообразна и правотворческая роль Суда, которая осуществляется не только при рассмотрении дел, но и в ходе реализации контрольных функций, а также преюдициальной компетенции.

В целях исследования решений Суда ЕС в таможенной сфере нами был изучен значительный массив материалов, выделенных Европейской комиссией в группу «прецедентное право в области права Таможенного союза». Для понимания масштабности исследуемого вопроса отметим, что решения Суда ЕС по таможенным спорам европейскими экспертами перечислены в четырех томах и характеризуют следующие периоды судебной практики Суда ЕС: (1) 1961-1988 гг.[10], (2) 1989 – 1995 гг.[11], (3) 1995 – 2009 гг.[12] и (4) 2010 – 2014 гг.[13]. Таким образом, более 800 дел, рассмотренных Судом ЕС в период с 1961-2014 гг., характеризуют проблемные аспекты функционирования ЕС в таможенной сфере. В этой связи, практика Суда ЕС и деятельность Суда ЕврАзЭС пока несопоставимы. И если в Суде ЕврАзЭС было рассмотрено не более десятка дел, связанных с классификацией товаров, таможенными платежами и таможенным декларированием, то в практике ЕС за более чем 50-тилетнюю историю были разрешены сотни споров по делам, связанным с различными институтами таможенного права.[5] Для подтверждения значимости роли Суда ЕС в разрешении споров, сопряжённых с институтом свободы перемещения товаров, а также таможенным регулированием приведем несколько примеров из его судебной практики. 

В настоящей статье мы не будем останавливаться на содержании конкретных дел Суда ЕС, затрагивающих вопросы свободы перемещения товаров. Однако отметим некоторые правовые позиции, которые отражают проблематику использования барьеров на различных этапах исторического развития ЕС. Для начала отмечу, что согласно статье 34 Договора о функционировании ЕС (далее – ДФЕС) между государствами-членами ЕС запрещены количественные ограничения на возимые товары (imports) и все меры эквивалентного характера.^[6] В статье 35 этого же Договора установлен запрет на применение количественных ограничений и вышеупомянутых мер, но только в отношении вывозимых товаров (exports).

Количественные ограничения. Что касается понятийного аппарата упомянутых статей, Судом ЕС было дано толкование термину «количественные ограничения», согласно которому это меры, равнозначные общему или частичному ограничению импорта или транзитных товаров [14]. В качестве примеров Суд ЕС назвал полный запрет или  систему квот [15]. В свою очередь под «мерами эквивалентного характера» Суд ЕС понимает «все правила торговли, введённые государствами-членами, способные затруднить, прямо или косвенно, в настоящее время или потенциально торговлю внутри Сообщества, должны рассматриваться как меры, имеющие эффект, эквивалентный количественным ограничениям» [16].^[7] Следует добавить, что национальные меры, которые напрямую влияют на ввоз товаров из другого государства-члена ЕС, часто обременяют импорт и в практике Суда ЕС квалифицируются как имеющие эквивалентный характер количественным ограничениям [17].

Итак, перейдем к рассмотрению некоторых позиций Суда ЕС по барьерам, влияющим на свободу перемещения товаров.

Типичные барьеры, препятствующие свободному перемещению товаров

Получение лицензии. Как известно, лицензионно-разрешительная система в государствах-членах экономического / таможенного союза может отрицательно сказаться на внутренних аспектах функционирования единого рынка. В практике деятельности Суда ЕС известна его позиция, согласно которой обязательство получить лицензию на ввоз товаров до их ввоза является примером мер, равнозначных количественным ограничениям. Ввиду того, что указанные действия могут вызвать задержки в поставке товаров, такое обязательство (получить лицензию) нарушает статью 34 ДФЕС (даже в том случае, если лицензия выдается автоматически, и государство-член не преследует цель впоследствии оставить за собой право приостановить действие этой лицензии) [18], [19].   

Ветеринарный, санитарный, фитосанитарный и таможенный контроль внутри ЕС. Судом ЕС сформулированы позиции, согласно которым ветеринарный, санитарный, фитосанитарный и другие виды контроля, включая таможенные проверки в отношении перемещаемых (ввозимых / вывозимых) внутри ЕС товаров, могут рассматриваться как меры, равнозначные количественным ограничениям при ввозе и вывозе товаров на внутренних границах ЕС [20].

Выборочные проверки. Мы прекрасно пониманием, что любые виды проверок, осуществляемые органами государственной власти в отношении перемещаемых товаров или деятельности лиц, которые их перемещают, могут повлечь дополнительные затраты времени и расходы участника ВЭД. Это касается и таможенных проверок, а также контрольных мероприятий, проводимых таможенными органами. В этой связи интересна позиция Суда ЕС, который посчитал, что если такой контроль (выборочные проверки), вне зависимости от того, где он проводится, приводит к систематическим проверкам ввозимых товаров, такие действия рассматриваются как меры, равнозначные количественным ограничениям [21]. Соответственно они противоречат Договору о Функционировании ЕС.

Требование иметь торговое помещение или склад на территории государства импортера. В практике торговли известны случаи, когда национальным законодательством были установлены требования для лиц, которые ввозят товары, иметь торговые помещения или склады хранения на территории государства импортера. По решению Суда ЕС такие требования были признаны противоречащими свободе перемещения товаров [22].

Требования, предъявляемые к условиям хранения товаров также могут квалифицироваться как меры, равнозначные количественным ограничениям, если они применяются (на дискриминационной основе) не к национальным, но к ввозимым товарам [24]. Соответственно, такие меры подлежат отмене.

Техническое регулирование. В «Руководстве ЕС по применению положений Договора о функционировании ЕС, которые затрагивают свободу перемещения товаров» [17] в группу мер равнозначных количественным ограничениям (которые не могут применяться к ввозимым / вывозимым товарам в рамках ЕС) относятся ряд мер технического регулирования, содержащих требования к презентации (представлению) товара. Речь идет о предъявляемых к товару требований: форма, размер, вес, композиция, презентация, идентификация. Согласно решению Суда ЕС такие меры могут быть признаны как несоответствующие положению ДФЕС.

Максимальные и минимальные цены. Установление максималь-ной / минимальной цены, которая должна быть установлена на ввозимый товар, должно рассматриваться как мера, равнозначная количественным ограничениям. Данные правовые позиции сформулированы Судом ЕС при рассмотрении ряда дел, связанных с обозначенной проблематикой [24], [25], [26].

При исследовании решении Суда ЕС нередко бывает сложно отделить таможенные споры от споров, связанных с институтом свободы перемещения товаров. Например, если национальным законодательством одного из государств-членов ЕС на таможенные органы были возложены функции по осуществлению ветеринарного контроля на внутренней границе в ЕС, то рассматриваемый в Суде спор (по вопросу несоответствия праву ЕС) применения мер ветеринарного контроля внутри ЕС автоматически можно отнести к категории «таможенных споров». К этому же блоку относят споры, связанные, например, с применение мер контроля на внутренних границах ЕС – ведения статистики внешней и внутренней торговли, – исполнителями которых выступали таможенные органы государств-членов ЕС.

Приведем несколько примеров рассмотрения таможенных споров из практики Суда Европейского Союза.

Транзит товаров. Проблематика транзита в ЕАЭС хорошо известна отечественным экспертам и ученым. В связи с этим обратим внимание на одно из решений Суда ЕС, сформировавшего правовую позицию, в соответствии с которой свобода перемещения товаров сопряжена с общим принципом свободы транзита товаров в рамках ЕС. При этом вне зависимости от того, где был произведен товар, – внутри или за пределами внутреннего рынка, на все товары с момента их выпуска в свободное обращение на внутреннем рынке распространяется принцип свободы перемещения [27].^[8] Принцип свободы транзита был также признан Судом ЕС следующим образом: «Таможенный союз, учрежденный частью третьей разделом 1 главой Договора, необходимо предполагает, что свободное движение товаров между государствами-членами должно быть гарантировано. Эта свобода сама по себе не может быть обеспечена, если для государств-членов будет возможно вмешательство или воспрепятствование любым способом транзитному перемещению товаров. Это тем более необходимо, как следствие таможенного союза и в общих интересах государств-членов, признать существование общего принципа свободы транзита товаров внутри Сообщества. Более того, этот принцип подтвержден обращением к «Транзиту» в статье 30 Договора». В целях сравнительного анализа отметим, что в докладе «Оценка влияния нетарифных барьеров в ЕАЭС: результаты опросов предприятий» аналогичный барьер отнесен к категории «барьеры при осуществлении международных грузовых перевозок автотранспортом».

Классификация товаров. Изучение деятельности Суда ЕС по рассмотрению таможенных споров позволило сделать вывод, что институт принятия предварительных решений в ЕС и ЕАЭС принципиально отличается в части защиты интересов экономических операторов (участников ВЭД). Дело в том, что существующие механизмы отмены классификационных решений таможенными органами государств-членов ЕАЭС несоразмерны с рисками участников ВЭД, которые могут наступить в результате отмены таких решений. В этой связи интерес представляет европейский опыт и, в частности, решение Суда ЕС 2004 г. [28]. Так, важным в рамках рассмотренного дела является акцентирование Судом внимания на том, что для того, чтобы защитить правовую определенность, законодательной властью Сообщества заложены особые правила в Статье 12 (6) Таможенного кодекса Сообщества, которые также распро-страняются на аннулирования (revocations), произведенные в соответствии со статьей 12 (5) (а) (iii), и в соответствии с которой, при определенных условиях классификационное решение таможенных органов остается в силе в течение определенного периода после его отмены.^[9] Т.е. Суд подтвердил установленное ТК ЕС право экономического оператора классифицировать товары по отменному таможней коду, который ранее был неверно определен таможней.^[10]

           Формирование Судом правовых концепций: таможенный контроль

           Благодаря базе данных решений Суда ЕС можно ознакомиться с судебными решениями, которые характеризуют институт таможенного контроля / надзора. В этом контексте нельзя не отметить, что отдельные решения Суда отразились на концепции незаконного вывода товаров из-под таможенного надзора. Так, Таможенный кодекс ЕС (далее – ТК ЕС) и Имплементационный акт (по его применению) содержат термин «вывод товаров из-под таможенного надзора», но не дают ответа на вопрос, что следует понимать под этим словосочетанием. В этой связи считаю важным обратить внимание на то, что Судом ЕС была сформирована концепция незаконного вывода товаров из-под таможенного надзора.[11]

           Сборы, взимаемые за предоставление услуг. Согласно материалам дела № 340/87 Commission v Italy [30.05.1989] итальянские таможенные органы предложили торговым компаниям (по их просьбе) возможность завершать таможенные формальности во внерабочее время в обмен на оплату. На тот момент время работы итальянских таможенников составляло только шесть часов в день, что противоречило Директиве 83/643,^[12] которая требовала, чтобы  таможенные посты были открыты, по крайней мере, десять часов в день без перерыва с понедельника по субботу, и, по крайней мере, шесть часов без перерыва и по воскресеньям. Рассмотрев дело, Суд ЕС постановил, что Италия нарушает законодательство ЕС путем введения платы с торговых компаний за административные и таможенные формальности, которые частично совершались (выполнялись) в течение обычных часов работы таможенных постов. Часы работы таможенных постов, будучи гармонизированы в соответствии с Директивой ЕС, не могли рассматриваться в качестве специфической услуги, оказываемой для торговой компании.

Косвенное таможенное обложение. В практике таможенного администрирования известен факт, когда экономические операторы отказались платить «транзитный сбор», возложенный на них частным предприятием (GE), – владельцем международной дорожной станции возле Парижа, где размещались таможенные органы. Частное предприятие ввело плату для транспортных средств, завершающих таможенное оформление на станции, для того чтобы компенсировать затраты, связанные с размещением таможенных органов на своей территории. Компания, которая посчитала, что её интересы были нарушены (Dubois и General Cargo), оспорила эти действия, настаивая на том, что «транзитный сбор» противоречил статье 25  Договора о ЕС [30 ДФЕC]. По результатам рассмотрения дела Суд принял решение, в соответствии с которым, «транзитный сбор» признавался сбором, равнозначным таможенным пошлинам, даже если он не введен государством-членом, но в результате соглашения, заключенного между частным предприятием (GE) и его клиентами (Dubois и General Cargo).

В настоящем исследовательском материале приведено лишь незначительное количество случаев, рассмотренных Судом ЕС, относящихся к институту свободы перемещения товаров и затрагивающих таможенные правоотношения. В то же время, огромное количество решений, принятых Судом в указанной области, свидетельствует о его авторитете и значении для целей обеспечения единообразного применения права ЕС, в том числе в таможенной сфере. Как нам представляется, роль Суда ЕАЭС при рассмотрении спорных вопросов, вытекающих из таможенных правоотношений, должна быть усилена. В этом случае можно определенно обеспечивать единообразное применение таможенного регулирования в ЕАЭС и гарантированную перспективу дальнейшей экономической интеграции на евразийском пространстве. Более того, важна позиция Суда ЕАЭС и при разработке проектов отдельных актов ЕАЭС в сфере таможенного дела.

По нашему мнению, озвученная проблематика крайне актуальна и требует особого внимания со стороны судейского, экспертного и научного сообщества. В этой связи сотрудничество между Евразийской экономической комиссией и научно-экспертным сообществом, на наш взгляд, позволит поступательно разрешать существующий комплекс противоречий в таможенной сфере на основе права ЕАЭС и передового международного опыта, а также будет содействовать реализации основных свобод, предусмотренных Договором о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 г.

 Другие публикации автора

Замечание я предложения направлять по адресу info-goshin@yandex.ru (Гошин В.А.)

ЛИТЕРАТУРА, ИСТОЧНИКИ:

1. Alina Caszorowska. European Union law.–2d edition. – London and New York.: Rputledge, 2007.
2. A. Smith The Wealth of Nations 1776, Bk IV Ch. II
3. Cases 2 and 3/62 Comission v. Luxemburg [1962] ECR 425 at 431.
4. Case C-293/02 Jersey Produce Marketing Organisation Ltd, [2005], ECR 1-9543 at para 64; Case C-30/01 Commission v UK, n 9 above at para 53, and the cases relied upon, namely Case 266/81 SIOT v Ministre delle Finance.
5. Кашкин С.Ю. и др. Право Европейского Союза.–М.: 2008.
6. Энтин К. Свободное движение товаров в практике Суда ЕС // Право и управление. ХХI век. –2011. – № 2.
7. 7.Кондратова Н. ЕС: единому внутреннему рынку пятнадцать лет // Современная Европа. –2009. – № 2.– С.60-75.[Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.mgimo.ru/publications/?id=74531
8. Оценка влияния нетарифных барьеров в ЕАЭС: результаты опросов предприятий/ доклад № 30 Евразийского Банка Развития, 2015. Электронный ресурс: 

http://www.eabr.org/r/research/centre/projectsCII/projects_cii/index.php?id_4=47862

9. Penelope Kent. Law of European Union. – 4th edition. – Essex.: Person Education Limited., 2008.
10. Court of Justice of the European Union. Case Law in the field of Customs Union Law. Cases 1961-1988. – 299 p. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://ec.europa.eu/taxation_customs/resources/documents/common/infringements/case_law/court_cases_customs_1961-1988_en.pdf

1. Court of Justice of the European Union. Case Law in the field of Customs Union Law. Cases 1989-1995. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://ec.europa.eu/taxation_customs/resources/documents/common/infringements/case_law/court_cases_customs_1961-1988_en.pdf

2. 12. Court of Justice of the European Union. Case Law in the field of Customs Union Law. Cases 1995-2009. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://ec.europa.eu/taxation_customs/resources/documents/common/infringements/case_law/court_cases_customs_1995-2009_en.pdf

3. 13. Court of Justice of the European Union. Case Law in the field of Customs Union Law. Cases 2010-2014. [Электронный ресурс]. – Режим доступа:

http://ec.europa.eu/taxation_customs/resources/documents/common/infringements/case_law/court_cases_customs_2010-2014.pdf

4. Case 2/73 Geddo [1973] ECR 865.
5. Case 13/68 Salgoil [1968] ECR 453.
6. Case 8-74. Procureur du Roi v Benoît and Gustave Dassonville. [11.07.1974].
7. Free movements of goods. Guide to the application of Treaty provisions governing the free movement of goods. European commission, 2010.
8. Case C-54/05 Commission v Finland [2007] ECR I-2473.
9. Joined Cases 51/71 to 54/71 International fruit Company and Others [1971] ECR 1107.
10. Case 4/75 Rewe Zentralfinanz [1975] ECR 843 (дело по фитосанитарному контролю).
11. Case C-272/95 Deutsches Milch-Kontor II [1997] ECR I -1905.
12. Case 155/82 Commission v Belgium [1983] ECR 531.
13. Case 13/78 EGGER [1978] ECR 1935.
14. Case 231/83 Cullet [1985] ECR 305.
15. Case 82/77 Van Tiggele [1978] ECR 25.
16. Case 65/75 Tasca [1976] ECR 291.
17. Case С -320/03 Commission v Austria [2005] ECR I-9871.
18. Case C-133/02 and 134/02. Timmermans Transport & Logistics BV v Inspecteur der Belastingdienst – Douanedistrict Roosendaal and Hoogenboom Production Ltd v Inspecteur der Belastingdienst – Douanedistrict Rotterdam [22.01.2004].
19. Council Regulation (EEC) No 2726190 of 17 September 1990 on Community transit  (OJ 1990 L 262, p. 1).
20. Case 340/87. Commission of the European Communities v Italian Republic. [30.05.1989]. European Court Reports 1989 -01483.

[1] Внутренний пограничный контроль.

[2] Речь идет, прежде всего, о наличии внутренних таможенных постов на внутренних границах ЕС.

[3]– Отсутствие единых правил признания товаров, произведенных с использованием иностранных товаров, помещенных под таможенную процедуру свободной таможенной зоны, товарами таможенного союза, предусмотренных ст.19 Соглашения от 18.06.2010 г.;

– Различный объем обязательств стран, принятых при присоединении к международным конвенциям, наличии двусторонних договоров с третьими странами, регулирующими двустороннюю торговлю и таможенные правоотношения (Конвенция о временном ввоз от 26 июня 1990 года, Таможенная конвенция о карнете АТА для временного ввоза товаров от 6 декабря 1961 г.);

– Различия в подходах к взиманию процентов за использованную отсрочку (рассрочку) уплаты таможенных платежей в связи с тем, что в Республике Казахстан не установлен порядок исчисления указанных процентов, и как следствие они не взимаются;

– Наличие таможенного декларирования товаров, классифицируемых в 27 группе ТН ВЭД ЕАЭС, вывозимых из Российской Федерации в другие государства – члены ЕАЭС;

– Требование в Республике Беларусь обязательного таможенного сопровождения для транспортных средств, перевозящих товары по процедуре МДП, когда сумма подлежащих уплате таможенных пошлин, налогов превышает гарантии предел гарантии по книжке МДП;

– Ограничение применения процедуры Международных дорожных перевозок (МДП).

[4] Ведь в основе существующих противоречий лежат и такие причины, как (1) наличие правовых норм на национальном уровне, которые не соответствуют праву Союза и подлежат отмене; (2) отличия в правоприменительной практики в сфере таможенного администрирования; (3) меры, применяемые нашими государствами по защите национальных интересов.

[5] (1) Классификация товаров, ввозимых на таможенную территорию ЕС; (2) таможенная стоимость товаров; (3) страна происхождения товаров; (4) таможенные платежи; (5) применение таможенных процедур; (6) вопросы таможенного транзита; (7) декларирование и выпуск товаров; (8) субъекты таможенных правоотношений;  (9) таможенная очистка товаров; (10) таможенный контроль; (11) временный ввоз товаров; (12) временное хранение товаров; (13) нарушение таможенного законодательства; (14) совершенствование понятийного аппарата; (15) свобода перемещения товаров; (16) Таможенный кодекс ЕС  и Регламент Комиссии от 2 июля 1993 г. № 2454/93.

[6] См. статью 34Договора о функционировании ЕС.

[7] «Формула Дассонвиль».Торговые компании импортировали шотландское виски в Бельгию, которое было приобретено у французского дистрибьютора и находилось в обращении во Франции. Тем не менее, бельгийские власти потребовали предоставить сертификат происхождения товара, который мог быть получен только в Британской таможне, а также должен быть составлен на имя импортеров, прежде чем товар законно импортировался в Бельгию. Ответчики утверждали, что требование Бельгийской таможни предоставить сертификат происхождения товаров  равносильно мерам, имеющим равнозначный эффект количественным ограничениям, и следовательно, было запрещено статьей 28 EC [Статья 34 ДФЕС].

[8] Австрия нарушила свои обязательства, запретив грузовикам весом более 7,5 тонн, перевозящим определенные товары, перемещаться по одной из своих  дорог. По решению Суда ЕС национальный акт упомянутого государства противоречил принципу свободы перемещения товаров и подлежал отмене.

[9] Там же, para 26.

[10] В рамках сравнительного правоведения необходимо отметить принципиальное отличие института предварительной классификации товаров таможенными органами государств-членов ЕС и ЕАЭС. Согласно части 2 пункта 2 статьи 56 ТК ТС решение о прекращении действия предварительного решения вступает в силу со дня принятия предварительного решения. Т.е., если таможенный орган принял, например, неправильное классификационное решение по запросу участника ВЭД, то в случае его отмены через некоторое время, этот же участник ВЭД обязан будет произвести перерасчет таможенных пошлин с даты принятия такого решения. А в случае, если согласно новому классификационному коду, указанному в решении, ставка пошлины будет выше, чем прежняя, то участник ВЭД может понести значительные убытки. В отличие от отечественного, зарубежный законодатель максимально защитил экономических операторов ЕС, предоставив им возможность в случае отмены неправильного кода, указанного в классификационном решении (BTI), производить таможенное оформление товаров в течение последующих 6 месяцев на основании ранее выданного классификационного решения (BTI) в рамках исполнения обязательств по ранее заключенным контрактам на поставку товаров.

[11] Основные положения этой концепции сводятся к следующему:

– вывод товаров из-под таможенного надзора является актом, результатом которого является предотвращение хотя бы на короткое время компетентных таможенных органов от получения доступа к товарам, находящимся под таможенным надзором, а также от проведения ими мониторинга, как это предусмотрено в статье 37 (1) ТК ЕС;

– вывод товаров из-под таможенного надзора затрудняет как идентификацию товаров, которые подлежат процедуре транзита, так и применяемого к ним таможенного режима;

– временное изъятие (вывод)  транзитного документа от указанных в нем товаров должно характеризоваться как вывод этих товаров из-под таможенного надзора;

 – вывод товаров из-под таможенного надзора требует только выполнения определенных объективных условий, таких, как отсутствие товаров в согласованном [таможней] месте их хранения в то время, когда таможенные органы намерены провести проверку товаров;

  – для классификации действий, именуемых «выводом товаров из-под таможенного надзора», достаточно осуществление действия – вывод из-под возможного контроля в любом случае, проводился ли действительно или нет такой контроль компетентным органом;

– нарушения, совершенные в государстве-члене вопреки положениям правил,  состоящие из нарушения пломб, выгрузки товаров и размещения их на рынке, представляют вывод товаров из-под таможенного надзора.              

[12] Действующей на тот момент.